Книга Король в моем плену  - Стелла Вайнштейн

Я стала собой — Евой.

Рейсвальд молчал, прислонившись спиной к дереву, спрятав руки за спиной. Только задышал чаще, и зрачки расширились. Могла поклясться — узнал.

Мать-волшебница, какой он красивый! В ореоле косых солнечных лучей, высокий, статный, с длиннющими ресницами, резко очерченными скулами и волевым подбородком. Как лесное божество, выступившее из дремучей чащи.

Я не могла оторвать взгляда от его губ. И тоже тяжело дышала, не сдерживая волнения.

Показать себя настоящую значило последовать совету Маросдили — признаться Рейсу в любви. Закончить с театром одной актрисы, играющей в могущественную ведьму. Показать, что на самом деле я неприглядная попаданка, которую его величество любил на определенном отрезке своей карьеры.

— Великолепная госпожа, мне уже знаком этот образ, — мягко признался он.

Видел? Выходит, я тешила себя иллюзиями о том, что Рейсвальд в неведении относительно моей настоящей личности, а оказывается, все это время король отлично понимал, что это незадачливая бывшая приказывает чистить псарни в отместку за разрыв отношений…

— И что ты думаешь о нем? — тихо спросила, выискивая в прекрасном лице намек на эмоции, но Рейсвальд слишком хорошо их скрывал.

— Вы прекрасны в любом обличье, темнейшая госпожа, вам идет и образ роковой красавицы, и скромной простушки…

На глаза навернулись слезы. Закрыла рот ладонью — спрятать подрагивающие губы. Пожалуй, я переоценила свои силы. Не подозревала, как будет больно под равнодушным взглядом. Он знал — и ничем не выдал себя. Не стал просить прощения за то, что бросил меня когда-то одну в таверне. Не принялся оправдываться. Нейтральная фраза о внешности, вот и весь разговор.

Наверное, подобным способом короли избегают некрасивых сцен, устраиваемых брошенными любовницами. Все кристально ясно: он помнит о нашем прошлом в охотничьем домике, для него это прожитая страница давно закрытой книги.

Я все поняла и не буду больше позориться.

Подумать только, я и вправду надеялась, что он образумится, упадет на одно колено и тут же признается в любви… Заговорит о том, что искал меня все эти годы, любил непрестанно…

Сколько в одном человеке хранится глупости?

Отвернулась и бросила через плечо:

— Можешь возвращаться, Рейс, я присоединюсь к вам уже в деревне.

— Почему, госпожа? — Не скрыв удивления, Рейс попытался меня остановить. — Я чем-то прогневил вас?

— Хватит! — закричала, сжав кулаки. — С меня достаточно! Убирайся, это приказ, ослушавшись которого, разрушишь условие. Я не хочу больше слышать о том, что здесь произошло. Ни слова! Ясно?

Посмотрела на дрожащие руки, почувствовала, как закипает внутри магия, грозясь пролиться артефактом, на сей раз — последним.

Не дам эмоциям отобрать единственное, что позволяет сохранить надежду на лучшее. Магию не отдам. Буду думать о чем угодно, кроме Рейса. Что говорил Илстин?

«Дыши, дай чувствам заполнить тебя, предоставь им место в душе. А потом обрети контроль. Ты не гнев, ты не радость, ты — Эви».

Как иногда не хватает учителя! Он был способен усмирить взбушевавшие всплески магии. Одного присутствия всегда сдержанного Илстина было достаточно, чтобы увериться в возможности преодолеть любую преграду. Ничего, справлюсь и сама. Хотела доказать Илстину, что смогу — нечего сворачивать на середине пути.

Вспорхнула вверх серой пташкой, сделала круг над деревьями цвета охры и ржавчины. Издала полный отчаяния клич.

«Сколько можно, Ева, одну и ту же любовь оплакивать раз за разом?»

Крылья сами задали направление. Куда же еще, как не в Бретель, к королевскому замку? Ладно, все равно куда лететь, лишь бы голову прочистить. Свежий ветер в лицо, шум крыльев, и не думать, не думать!

Знакомая королевская спальня была пуста. Кто-то оставил окно открытым. Я залетела внутрь, прошла в гардеробную, зарылась лицом в один из парадных камзолов, расшитых золотой нитью.

Один его запах сводит с ума, полнит сердце тоской и печалью. А Рейсвальд равнодушен… Та наша встреча оставила глубокий след во мне, он же давно о ней позабыл…

Ах, если бы могла я полюбить другого. Ответить на ухаживания Ги, завязать роман с одним из эмиров южных стран — те горячи и преданы, Маро говорит — искусны во всем: от верховой езды до изысканной поэзии. Нет же, Рейсвальд, один лишь Рейсвальд, только Рейсвальд, и другой не нужен.

Решительно вышла из спальни, птичкой полетела к окну Катрин. Что делает королевская невеста с утра? Отсыпается после бала?

Катрин не спала. Ее выворачивало в услужливо подставленную служанкой бадью. С зеленым лицом, с синими кругами под глазами, она сидела на постели в белой ночной рубашке с кружевами, позволявшей рассмотреть очертания идеального тела. Окно распахнулось, я успела вспорхнуть с подоконника, прежде чем содержимое вылили во двор. Меня лишь опахнуло сильным запахом спиртного.

Нежная фиалка пьет как сапожник? Катрин таит в себе немало секретов.

Она с тихим стоном прикоснулась к голове. Затем подсела к зеркалу и принялась спешно наносить рисовую пудру, скрывая нездоровый цвет лица. Лишь немного кривилась, выдавая боль, но в целом ее лицо было бесстрастным.

Ей не удалось долго просидеть. Еще один приступ тошноты скрутил девушку. А потом я заметила вокруг стройной фигурки нечто странное. Золотые нити магии, встопорщенные, словно от статического электричества, почти незаметные неприспособленному взгляду. Над Катрин ныне довлело некое магическое заклинание. Хотя… Я ведь исцеляла ее недавно, должна бы почувствовать остатки волшебства, тогда их не было! Или Катрин обратилась к волшебникам с просьбой совсем недавно, или из нее тянет магию что-то зловредное…

Завтра обязательно упомяну на собрании об увиденном. Устранять зловредную магию — наша обязанность. Обычно, когда все четырнадцать магов выпускают волшебную энергию в мир через себя дозированными дозами, голодные до магии существа не имеют возможности ее урвать. Самый крупный кризис последнего столетия произошел семь лет назад, когда выгорела Аривельда, за ней Чи-Линг, и оставшиеся волшебники с напором не справлялись.

Тогда в горах появились питающиеся людьми летающие ящеры, расплодились плотоядные черви, полупрозрачные паразитирующие на снах сильфы и другие магические существа, которых необходимо находить и развоплощать. Все они тянулись к людям, так как в Эйде свободная магическая энергия любит концентрироваться в человеческих тканях и волосах. Поэтому тут носят длинные волосы и женщины, и мужчины и относятся к ним осторожно. Не столь тщательно, как маги, но заговорить локон соперницы или подложить волосы под половик у порога — обыденное дело.

И то, как магия выходит из тела Катрин, очень подозрительно напоминает зловредную сеть-ловушку, расставляемую одним из магических существ.

Увидев достаточно, я поднялась в воздух и полетела в деревню. Душевные переживания уступили место насущным проблемам. По дороге вновь вспомнила о запасах на зиму, забеспокоилась о Мике, и мне удалось оставить неприятный разговор с Рейсом в прошлом.